Утром седьмого мая и в самом деле просыпаемся в морозной атмосфере. За-мерзла вода в бутылках у входа в палатки, припасенная с вечера. Завтракаем и готовимся к выходу на второй перевал, определяющий категорию нашего путешествия. Из наших жилищ вытряхиваем мусор и выбиваем мелкие кусочки льда - остатки смерзшегося конденсата. Солнце постепенно набирает высоту и, огибая восточное ребро Каракаи, освещает место бивуака. Сразу же становится теплее. По мере готовности туристы взваливают на плечи рюкзаки и уходят по направлению к перевальному взлету. Снег держит великолепно, даже если подпрыгивать на нем с рюкзаком за плечами. Через полчаса первый участник подходит к перевальному взлету и начинает выбивать ступени, поднимаясь по сорока пятиградусному склону без рюкзака. Собравшись на седловине перевала, задерживаемся на ней около сорока минут, разбираясь в том, что мы видим, как это называется и где находится.

Пока все лазают по перевалу и обозревают окрестности, Адмирал успевает спуститься обратно и затащить оставшийся внизу рюкзак первого участника, затем достает радиотелефон и ловит по нему обрывки разговора спасателей с поста, расположенного на гребне Софии с базовым лагерем на Фестивальной поляне. Работоспособности нашего отца - командира не перестаешь удивляться. Это трудолюбие и стремление сделать то, что нужно в интересах команды, просто помочь кому-нибудь, характерно для опытных туристов с большим походным стажем и доброй душой.
Мастер на Южнокаракайском перевале в четвертый раз и помогает детально разложить по полочкам элементы панорамы, что открывается на западе. В левом углу видна вершина Чучхур-Баши, под которой расположен цирк с Зелеными озерами. Из него есть выход в Архыз через три перевала - Чучхур, Заячьи Ушки и Холодовского. Вниз из цирка в поток Кизгыча стекает ручей Чучхурка, образуя небольшой каскад на лесистом склоне. К тому же цирку можно подойти после спуска в южном направлении с перевалов Ак-Айры и Кожухова. Доминирует в панораме вершина Софии. К юго-востоку от нее расположен перевал Софийское седло, через который идет тропа в долину реки Софии и далее в Архыз.
На ближнем плане за ребром, отходящем от Марухкаи виден перевал 810 стрелкового полка, названный так в память о воинском подразделении, воевавшем здесь в 1942 году с гитлеровскими егерями из дивизии "Эдельвейс". Еще ближе к нам расположено окно перевала Марух, так же известного по истории битвы за Кавказ. К северу от него берет начало ущелье реки Марухи, текущей между хребтами Мысты - Баши и Ужумом, в гребне последнего виден перевал Бугойчат, ведущий из Марухского ущелья в Кизгычское, где расположен Архызский участок Тебердинского заповедника - питомник для зубров. Выше Марухского перевала с правой от нас стороны находится перевал Западная Каракая.
Мастер припомнил свое первое прохождение Южной Каракаи, которое состоялось двадцать семь лет тому назад. Тогда он еще не был даже разрядником и это для него был первый поход высшей категории сложности, в котором участвовало девять человек. Это было время пионеров. Открывались новые перевалы и маршруты, ходили в походы по всему Кавказу без опаски встречи с бандитами или нарушить границу между странами, ибо была тогда одна держава. Нам не хватало снаряжения; карабины и ледорубы, комплекты скальных и ледовых крючьев, кошки и тормозные устройства мы делали сами. В семидесятых годах полиэтилен был редкостью и во время дождя мы радовались, когда брезентовые штормовки и палатки намокали. Парадоксально, но факт - намокшие нити грубой ткани разбухали и гораздо меньше пропускали влагу. Большие проблемы испытывались в то время и с веревками. Среди них у нас была одна из пеньки - троллейбусная, толстая - около двадцати пяти - тридцати миллиметров в диаметре. Таскал эту веревку обычно один из самых сильных участников команды, намокнув, она становилась неподъемной. На девять человек в том далеком 1973 году у нас было всего три ледоруба, остальным служили самодель-ные альпенштоки, древки которых были сделаны из черенков для лопат. Они были довольно непрочными, что заставляло нас чуть ли не после каждого перевала искать что-нибудь для изготовления нового древка. Касок еще не было, альпинисты делали их из мисок и дуршлагов, подбивая их изнутри кожей и ватой. Чего у нас тогда было много, так это энтузиазма и желания. Через Южную Каракаю мы шли больше двух дней и, спустившись в Грузию, почти три дня добирались к морю без продуктов и сквозь непогоду. Трудности пути сблизили и сдружили команду и мы позднее еще не раз ходили вместе. Это было чудесное время!
А сейчас, несмотря на финансовые трудности, неспокойную обстановку в горах, необходимость оформлять документы на посещение пограничной зоны, заповедников, преодолевать другие рогатки, возникающие на пути, находятся люди, увлеченные путешествиями. Они ищут и находят единомышленников, которые потом становятся друзьями на всю жизнь. Цикл повторяется, пусть даже в другом времени и измерении. Не всем удается ходить сложные походы, но иногда с большой теплотой вспоминают даже простые "единички" и это радует.
Из перевального тура мы извлекли записку, оставленную ставропольскими туристами из училища связи. Они были здесь летом прошлого года в "тройке" под руководством Владимира Копытова и преодолели этот перевал в связке с Западнокаракайским. Оставив свою "контрольку", мы бесцеремонно, безо всяких виз, начали спуск на юг в Грузию.
По широкому и относительно пологому снежному полю идем, плавно теряя высоту. Замыкает цепочку Ксения. Снег держит хорошо. Осторожно маневрируя среди намечающихся трещин (они здесь еще те!) и приоткрытых ледопадных стенок, подходим под Западнокаракайский перевал и окончательно утверждаемся во мнении идти на Марух, а оттуда - на перевал 810 стрелкового полка. С левой стороны склоны испещрены следами свежих снежных обвалов, их траектория достает трассу нашего пути. Подходим к средней ступени ледопада Южномарухского ледника, именно она летом определяет категорию перевала как "двойку Б". Адмирал, немного пометавшись по краю широкого бергшрунда, протянувшегося поперек всего ледника, намечает место, где нам надо бросать веревку. Спускаемся по одному спортивным способом. Часть рюкзаков транспортируем отдельно. Юнга на этом участке пробивает в насте над бергшрундом дыру и не может выбраться самостоятельно из провала. Ему помогают. Новиченко проходит участок последним, идет как и положено Адмиралу - легко и красиво. Путь вниз продолжается, снежные склоны становятся круче, Мастер, идущий направляющим, резко забирает вправо, под самый гребень, отходящий к западу от Каракаи. Снег стал держать значительно хуже, раскис под лучами солнца и ноги погружаются в него по колено.
Впереди маячат выступающие из снега большие камни. Постепенно подходим к ним и размещаемся на отдых, с удовольствием подставляя мокрые спины под жаркие лучи солнца. Уже хочется есть, но Адмирал убеждает в том, что лучше немного подождать с обедом, еще чуть-чуть поработать, а потом как следует отдохнуть. Для поддержания духа на свет появляются конфеты - карамельки, это не обед, но вполне достаточный аргумент для продолжения пути и обладатели голодных желудков смиряются с положением дел.
Сзади остается ледопад Южномарухского ледника, этакая белая громада, изрытая выступающими из снежного покрова ледовыми стенками и сераками, между которыми узкой строчкой из-под самого иссиня-черного неба вьются наши следы. Пройденный путь впечатляет. Даже как-то не верится, что еще пару часов тому назад мы были в том поднебесье.

От края плато в горизонт
На снежном поле ног следы -
На части делят белый склон
Как две пунктирные черты.

Лавинный конус под скалой
Тот склон и плато перекрыл,
Но след причудливой каймой
Все выше к небу уходил…

Перед нами южная стена Марухского перевала. Очень крутой, до сорока градусов, заснеженный склон с выступающими в верхней части скалами, покрытых буроватой травой. Нам нет необходимости подниматься на Марух, просто оттуда удобнее пройти к перевалу 810 стрелкового полка, нежели подниматься к нему со дна ущелья, куда стекает Южномарухский ледник. При таком раскладе у нас путь короче и не теряется высота. Первым, получив указания по направлению движения, устремляется вверх Виталик. Его хватает на треть склона. Это немало. У парня хорошая физическая подготовка, есть дыхание и азарт, но склон долог и крут… За Виталиком бьют тропу остальные участники, а первым на финише оказывается Адмирал, оставивший перед этим на склоне рюкзак, чтобы потом вернуться к нему. Ксения идет сзади, понемногу отставая от группы и чистосердечно признается в том, что ей было страшно, когда все скрылись за перегибом и она осталась одна на снежной круче высоко над ущельем. Медленно и с трудом выползаем на плато перевала и располагаемся привалом на травянистом бугре. Из рюкзаков вынимаем продукты и вещи для просушки. Часть участников уходят на экскурсию по перевалу. Лена и Виталик дежурят. На плато ощутимо тянет прохладным ветром и как-то само собой получилось, что спальные мешки, разостланные на солнышке, стали досушиваться на своих владельцах.
Сзади слева - великолепный вид на глубокий провал Южной Каракаи. Далеко на юге видны хребты и вершины, чистые от снега. Вид на север ограничен перегибом плато. Здесь когда-то была война. Гремели разрывы гранат и мин, не туман, а пороховой дым тянулся по гребню хребта. Зимой 1942 года на этом перевале сражались наши отцы и деды. Они преградили дорогу отборным гитлеровским частям и, не имея связи с внешним фронтом, без пополнения боеприпасов и продовольствия, в тяжелых боях до последнего воина и патрона уходили из жизни с оружием в руках… Такова была история, когда о том, что произошло здесь, некому было рассказать. Погибли практически все защитники Марухского перевала, останки более трехсот солдат и офицеров были вывезены отсюда и захоронены в станице Зеленчукской. Спустя полвека в наши дни продолжают находить тут тех, кто навсегда лег во льды Марухского ледника за то чтобы мы, их потомки, могли ходить в горы и радоваться жизни… Но увы, сейчас сюда опять пришли люди с оружием, которое стреляет...
В начале пятого вечера, слегка продрогшие от студеного ветра, мы уходим с Маруха на протяженный траверс южного склона. Преодолеваем по нему около полукилометра по крутым снежникам и гребешкам выступающих скал. Идем с большим интервалом, чтобы не нагружать снег. В дневнике Адмирала об этом участке кратко сказано: - "Ксюха не любит такие траверсы". Действительно крутовато и более двухсот метров высоты над долиной. Мы помогаем Ксении, несем ее рюкзак до места, где склон начинает выполаживаться. Навстречу, ослепляя, льются лучи закатного солнца, многократно отражаясь на снежных склонах и гребне перевала впереди. Снова появляется жажда. Летом здесь повсюду течет вода, а сейчас нет ничего, кроме снега и снега. Около семи часов вечера выходим на седловину перевала. Долго сидим, восстанавливая силы. Адмиралу удается установить радиосвязь с Софийским седлом, узнаем, что группа Леха вчера перешла его и опережает нас на сутки пути. Сложив большой тур и оставив в нем записку, спускаемся по трем ступеням крутого снежника. Его покров совсем не держит, часто останавливаемся, чтобы раскопать снег руками, освобождая завязшие ноги. В ущелье Бугойчата сумрачно. Какое - то время идем посреди узкого каньона, забитого снегом. Под нами слышен шум потока. Летом это место непроходимо. Переходим широкую кочковатую луговину и останавливаемся на ночевку рядом с ручьем на ниже горы, известной под названием "Тюбетейка". Ноги у всех мокрые, спуск по глубокому снегу не прошел даром. Небо запасмурнело, пошел дождь пополам со снежной крупой. Ужинаем в палатке и быстро укладываемся спать. Завтра мы должны быть в Архызе, заканчивается контрольный срок, а впереди - последний перевал - Софийское сед-ло.
Утро восьмого мая ясное, но солнце к нашему бивуаку не доходит, высокий гребень Ужумского хребта напрочь закрыл стоянку от теплотворных лучей. Руки мерзнут и часть команды завтракает не снимая перчаток. Собираем лагерь и уходим. Через четверть часа после выхода мы попадаем в труднопроходимый лес. Прокладываем путь по буреломам, руслам ручьев, выходам скал, снежным и травянистым склонам, зарослям можжевельника и рододендронов. Кажется, что все сучья и колючки специально цепляются за тебя, а камни намеренно подворачиваются и скользят под ногами. В каком-то буераке натыкаемся на следы человеческих ног и догадываемся, что это прошли наши друзья из команд Леха и Носкова. Спускаемся по их следам на снегу, теряем их на траве и попадаем в черт те знает какие дебри, откуда еле-еле выбираемся, включая "передний мост", то есть при помощи рук. По пути происходит эпизод, когда Мастер, ожидая припоздавшую Ксюху, крикнул, завидев ее: - "Иди сюда!" и ушел вслед за группой, не услышав ее стенаний: - "Кричи еще!" Ксения плохо видит, а мастер еще хуже слышит, прекрасный тандем получился. На коротком привале, где группа, наконец, собралась вместе, эта история прозвучала как добротный анекдот.
В полдень вышли к реке Кизгыч. В месте, где поток разветвляется на несколько рукавов, переходим его вброд, в полной мере испытав свежесть и прохладу воды. С ходу, не разуваясь, первой пронеслась через поток Ксюха, оставляя за собой волну как от линкора. За ней, чуть ниже по течению, перебрался Адмирал. Они вдвоем помогли остальным пересечь последний рукав, где напор потока воды был сильнее. Через полчаса хода вдоль левого берега команда собралась возле домика лесников. Обеденный перерыв. Неожиданно налетевший дождь загоняет нас с поляны в домик. Через несколько минут со стороны урочища Кизгыч-баш появляются верхом на лошадях два егеря. Проверив пропуск на право посещения заповедника, предъявленный Адмиралом, они любезно разрешают закончить обед в помещении.

На противоположном берегу видим медведицу с медвежонком, которые пересекают заснеженный кулуар. Детеныш торопливо несется со всех лап, а мамаша не спеша выступает, обстоятельно осматривая и обнюхивая все, что попадается на пути.
Закончив перекус и отдохнув, мы приводим в порядок место обеда, тепло прощаемся с егерями, оставив им лишние для нас продукты и часть запаса "огненной воды". Некоторое время уходит на поиски тропы в подножии ребра заросшего хвойным лесом, которая должна вывести на перевальный гребень. Хорошо промокнув от пота и дождя, начавшегося в верхней границе леса, по снежному склону мы выходим на последний перевал в семь часов вечера. Тут же со склона Софии срывается лавина - мощная масса снега, льда и камней. Гора как бы салютует нашему появлению. В перевальном туре записка для Зайца-Лены от ее Саши. Трогательные слова, от которых у Лены делается счастливое лицо и сияют глаза.

Внизу простерлась синусоида Софийской долины. Адмирал по радиотелефону связывается с базовым лагерем на Фестивальной поляне и просит помочь транспортом, Помощь обещают, но только от "пушки" - так называется место на поляне Слетов возле мемориального комплекса. Оказывается, на базе плохо обстоит дело с бензином. Это означает также, что нам предстоит идти еще около двенадцати - четырнадцати километров. С перевала съезжаем, как по желобу бобслея. Множество людей потрудилось здесь, чтобы соорудить "трассу". В долине переодеваемся возле большого валуна. Завхоз выдает для поддержания сил и настроения премию - шоколадину и мы двинули на "последний круг". Уже на половине пути, возле бывшего приюта "София" пришлось доставать фонари, при их свете, с частыми остановками, преодолевая с песнями усталость, мы добрались на автопилоте до поляны слетов. Останавливаться на ночевку смысла нет, хотя до Архыза еще килять и килять. Доминирующее значение приобретает контрольный срок в виде автобуса, который завтра прибывает за нами, чтобы увезти обратно в Ставрополь. Уже позднее выясняется, что за последние два дня мы отмахали почти полкарты, чуть больше сорока километров и четыре перевала.
Нас уже ждут на левом берегу Псыша. Переходим мост и попадаем в объятия друзей. За рулем "Газели" - Сережа Серов, с ним приехали Сережа Павлов, Саша Петраченко и Танк. Грузим в автомашину нашу поклажу, грузимся сами и не спеша едем на Фестивальную поляну. В пути неожиданная остановка - по дороге навстречу идет Фогилев - ветеран и старейшина ставропольских туристов - горников. Тепло и радостно приветствуем его. Сам Мастер считает Эдуарда Алексеевича своим учителем и наставником, с подачи которого он прошел свои самые интересные маршруты. А о феноменальной памяти и эрудиции Фогилева в том, что касается гор и перевалов, уже давно ходят самые невероятные легенды.

Время прибытия на поляну - двадцать три часа тридцать минут. Рядом со стоянкой автотранспорта - звон гитар, тут дискотека и сцена для участников фестиваля бардов. Мы идем через море палаточного городка к костру, где стоит команда Коли Леха. Со всех сторон слышны приветствия. Наша команда была последней, закончившей маршрут в туриаде. Сразу же узнаем, что у других все в порядке. Все маршруты пройдены без потерь и ЧП! Это хорошо! В душе нарастает радостный подъем и к нему примешивается капелька грусти - поход окончен, десять сказочных дней пролетели стремительно как один, а завтра домой…

К костру подходят новые и новые люди. Лариска Соболева, Артур Чиченин, Ира Борцова из Москвы, Роман Липский, Леша Вяткин, Николай Трюхан, Саша Даржания, Игорь Ляшов, ребята - спасатели из отряда МЧС и многие другие. Радостные минуты встречи с товарищами и единомышленниками, которые переживали за нас и ждали. Ужин готовить не пришлось, нас угощают борщом и консервами, поят чаем и водкой. Настал тот самый день и час, когда можно позволить себе расслабиться и заняться тем, чем хочется, а хочется многого. У каждого находятся свои дела. Еще долго мы не ложимся спать, несмотря на позднее время, которое незаметно проходит в общении с друзьями и товарищами по походу. Мы рассказываем о своих приключениях, поем свои песни и слушаем песни других…

Архыза темные горы
Волною окутал туман.
Вечер заполнил просторы
Ущелий, долин и полян.

Вернулись мы из похода,
Пылает бивачный костер.
И слушают песнь нашу горы
И слушаем мы песню гор.

Звезды Архыз зажигает,
Искры взлетают в полет,
Завтра домой уезжаем,
А сердце остаться зовет…

Спать в эту ночь пришлось мало. Утром в палатку ворвался Игорек Носков, которого мы вчера не видели, Веселый, весь взбудораженный и взъерошенный, он напоминал щенка, которому хотелось, чтобы его побыстрее приласкали. Так оно и вышло. Уже чуть позднее он жарко и с азартом рассказывал о своем походе и впечатлениях. Еще бы! Впервые Игорь побывал в шкуре руководителя и всеми фибрами души прочувствовал нюансы этой должности. Чуть позднее у нашей палатки появляется еще один старый друг - Гена Ворсин с которым, как и с Игорем, мы часто и много ходили по разным маршрутам, в том числе и по шестерочным. "Изобретатель керогаза" приехал сюда со своей семьей, чтобы немного отвлечься от городской суеты и встретить нас. Адмирал после объятий и рукопожатий тут же выдает ему очередной реестр замечаний и пожеланий в отношении конструкции горелок. Оба некоторое время крутят в руках нашу "кухню" и Гена, улыбаясь, кивает головой в такт словам Саши - Адмирала.
Мастер садится под деревом и, обложившись маршрутными книжками, занялся подведением итогов туриады, полностью игнорируя факт своего дежурства по кухне. Это не помешало ему позднее с аппетитом умять завтрак. Время между тем подгоняет. Пора уходить в Архыз, где нас ждет автобус. Предстоящий переход особого энтузиазма не вызывает, жарко, к тому же на вчерашнем марше по софийской долине ряд участников сбил себе ноги, этого не избежал даже наш Адмирал. Такое иногда бывает, когда после многодневной ходьбы по мягкому грунту или снегу попадаешь на дорогу с жестким покрытием.
Прощаемся с остающимися на поляне друзьями-товарищами и подхватив рюкзаки, уходим вдоль потока Псыша в поселок. Сухая дорога пылит. Наши мучения длятся два часа, чуть облегчает их Гена, догнав нас на машине и забрав все, что смог поместить в багажник и салон своей "Таврии". Зато как приятно было развалиться в удобном и мягком кресле того самого автобуса, который десять дней тому назад привез нас в Теберду! Снова за окнами замелькали зеленые пейзажи, от которых мы успели поотвыкнуть за время перехода из Теберды в Архыз. Только сейчас начинаешь понимать, что соскучился по запаху весны, ее цвету, это значит, что "наелся" снега досыта, раз с таким удовольствием взираешь на молодую листву деревьев, майский первоцвет… Короткая остановка в станице Зеленчукской возле мини-рынка. Пиво, мороженое, чебуреки и другие блага цивилизации воспринимаются с восторгом. Концентрированное и консервированное как-то приелось и даже сухари, как не странно, тоже "не идут"…
В Ставрополь въезжаем поздним вечером. Он весь в цветах тюльпанов, нарциссов и сирени. Сегодня праздник Победы и наше путешествие рядом с местами былых боев было как бы данью памяти тем, кто навсегда остался на огневом рубеже, чтобы мы могли ходить в горы…
В наших головах уже роятся мысли о новом маршруте. Что будет у нас летом впереди? Куда пойдем? Горы постоянно зовут и ждут нас…
III. Статистика и послесловие


За одиннадцать дней похода команда туристов города Ставрополя под руководством Александра Новиченко прошла сто восемь километров по Западному Кавказу вдоль Главного Кавказского хребта по маршруту третьей категории сложности из города Теберды через Бадукские озера - перевал Бадук (1Б 3000 м) - перевал Отрог (1Б 3200 м) - перевал Уллу-Марка (2А 3400 м) - перевал Хутый (1Б 2900 м) - река Аксаут (переправа) - ледник Западный Аксаут - перевал Каракая Южный (2А 3300 м) - ледник Южный Марух - перевал Марухский (1Б 2746 м радиальный выход) - перевал 810 стрелкового полка (1Б 3000 м) -река Кизгыч (переправа) - перевал Софийское седло (1А 2600 м) до поселка Архыз. Половина ночлегов была организована на снегу и в зоне ледников на высотах свыше трех тысяч метров над уровнем моря. Двое с половиной суток длилась из-за непогоды вынужденная дневка на перевале Отрог. За последние два дня было пройдено четыре перевала и около сорока километров. На исходе дня восьмого мая после многотрудного марш-броска по ущелью Софии команда вышла на поляну Слетов в ущелье Архыза. Вся команда впервые попала весной под каменный бутон Аксаута, а до этого ставропольские туристы ходили в "тройку" межсезонья больше пятнадцати лет тому назад…

Ты уходишь в поход -
Не на день, не на два.
Календарный листок
Оторви для себя

И в карман положи,
Пусть с тобою пройдет
Он вершин этажи
Недоступных дорог.

А вернешься домой,
Вспомни этот маршрут -
Где-то там, за спиной
Снег засыплет твой путь.

Этот веер долин,
Этих рек горных край,
Эти склоны вершин,
Этот сказочный май...

Этот сказочный май… Такое не забывается.

Теберда-Архыз-Ставрополь
Май - октябрь 2001 года.